Главным для него была другая сторона жизни – это его духовный мир. Такое духовное устремление и преданность Учению и Учителю можно встретить очень редко. Он был суров и очень требователен, как к себе, так и к своим ученикам и очень редко хвалил нас. Николая Константиновича он ласково называл "деда", а Юрия Николаевича "Юша". После их отъезда из Харбина, Борис Николаевич сначала переписывался с Николаем Константиновичем, а потом с Еленой Ивановной. В годы событий письма были редкими, шли долгие месяцы, иногда окружным путём через Америку и Бразилию, где жили друзья. Большое видится на расстоянии, и только по прошествии многих лет встают в памяти многие детали и мелочи, из которых складывается, как мозаика, облик великого человека. Много лет спустя, когда я встретилась со своим мужем уже в Сибири, вспоминая Бориса Николаевича, он как-то сказал: "Всю жизнь мы должны быть благодарны Борису Николаевичу за всё то, что он дал нам". Я полностью разделяю эти слова, сказанные им.
Жил Борис Николаевич в Харбине в небольшой квартире, в доме тестя, сначала в полуподвальном помещении, а потом на первом этаже в небольшой трехкомнатной квартире, где у него была уже своя комната. Жили они с женой исключительно скромно. В его комнате простая железная кровать, письменный стол и шкаф. Около кровати стоял стул, на нём бумага и карандаш, так велись записи, которые он читал нам при встречах. Та часть записей, которые он вёл по возвращении на Родину в 1959 году, в дальнейшем была издана, как "Грани Агни Йоги". Этот огромный труд по изданию совершил Борис Андреевич Данилов, ученик Б.Н. Кроме Бориса Николаевича в Харбине у Николая Константиновича осталась ещё одна ученица – Инге Екатерина Петровна, и сначала Данилов был учеником этой замечательной женщины. Она была замужем за немцем, и в пятидесятые годы они уехали в Германию, и тогда она передала своего ученика Данилова, Борису Николаевичу. После смерти Бориса Николаевича его архив жена передала Данилову, который жил в то время уже в Новосибирске. В "Грани Агни Йоги" не вошли записи харбинского периода, судьба их мне неизвестна.
Первое письмо Елены Ивановны к Борису Николаевичу начиналось словами: "Владыка Сказал мне, чтобы я написала Вам..."
Свои записи Борис Николаевич посылал Елене Ивановне, и она в одном из писем подтвердила, что принимаемые им записи исходят из Высокого Источника. "Трижды подтверждаю подлинность записей", – писала она. Борис Николаевич читал нам письма Елены Ивановны, и я видела их.
Хочу немного рассказать о том, как Борис Николаевич занимался с нами. Много об этом не расскажешь, так как в каждой группе и в каждом отдельном случае занятия велись по-особому, применительно к составу группы, учитывался уровень сознания каждого ученика. Работа в узком кругу тесно спаянных и гармонично подобранных сотрудников отличается от работы в многолюдном кружке, подобно нашему, но всё же кое-какие направления могут быть использованы и нами.
Самым главным уроком для нас был личный пример дисциплины духа и огромной воли, безграничной преданности и готовности служить Учению и Учителю до конца. Как я уже сказала, группа наша была сначала из трёх, а потом из четырёх человек. Встречались мы один раз в неделю. Он требовал, чтобы мы внутренне готовились к встречам уже заранее и, приходя к нему, оставляли за порогом все свои земные проблемы и эмоции; требовалась внутренняя сосредоточенность. Посидев минуту в молчании, обратившись к Учителю, приведя в спокойное состояние свою ауру, приступали к занятию. Обычно оно начиналось с того, что он зачитывал нам то, что было написано им за прошедшую неделю, иногда это была статья, или размышление на темы Учения или какие-то указания. Борис Николаевич требовал от нас, чтобы мы приходили тоже не с пустыми руками, каждый приносил или какие-то свои размышления, или особо тронувшие параграфы Учения. Самое большое внимание уделялось самосовершенствованию, т.е. работе над своими недостатками, трансмутации их в положительные качества. На каждую неделю давалось задание бороться с каким-то отрицательным свойством. Нами делались выписки из Учения на заданные темы. Всю неделю наши мысли постоянно должны были быть направлены на задание, независимо от того, где мы находились и чем занимались, вырабатывался контроль над мыслями и дисциплина мышления. Таким образом, постоянно шла как бы двойная жизнь – жизнь обычного человека и духовная жизнь ученика. На следующей встрече каждый держал ответ, как он справился с поставленной задачей, какие были препятствия, какие успехи или поражения. Ответ должен быть абсолютно честным, обман исключался.
Мы жили тогда в непростой обстановке. Б.Н. учил нас умению хранить тайну. Большое значение уделялось развитию психической энергии и умение её сохранять, а также развитию силы мысли и контролю над своими мыслями. Главным условием для этого считалось умение сохранять равновесие, что включало в себя развитие спокойствия, сдержанности, бесстрашия, молчаливости. Болтливость не допускалась. Излагать мысли нужно было чётко, ясно и кратко, многословие порицалось. В отношениях с окружающими людьми должна быть простота, доброжелательность, никакой напыщенности или показа своего превосходства. Окружающие нас люди должны считать нас обычными людьми, в то же время в нашей внутренней жизни многое должно быть изменено, согласуясь с указами Учения. Главная цель состояла в том, чтобы Учение пронизывало всю нашу жизнь, а не оставалось теорией, не применённой в жизни. Суета и рутина жизни не должна поглощать нас и заслонять главное – духовное устремление и поступательное движение к Свету.
