Но когда художнику удается достигнуть в своем творении той «высшей реальности», о которой говорит Флоренский, то процесс энергетического обмена «человек-произведение искусства» может иметь самые неожиданные результаты. Это случается редко, но тем не менее имеет место. Иконы созданные в активном взаимодействии с Высшим играют как бы роль посредника, между нашим миром и тем невидимым, энергетика которого влияла на их создание. Такие иконы посылали на смотрящего или молящегося энергетические, целенаправленные волны, возбуждающие видения. Или, иначе говоря, открывали окно, а иногда и двери в мир иной в полном смысле этого слова.
«... ведь всегда мы общаемся с энергией сущности, – замечает Флоренский, – и через энергию, – с самою сущностью, но не непосредственно с последней. И икона, будучи явлением, энергией, светом, некоторой духовной сущностью, а точнее сказать благодатью Божией, есть больше, чем хочет считать ее мысль».[19]
И еще: «При молитвенном цветении высоких подвижников, иконы неоднократно бывали не только окном, сквозь которое виделись изображенные на них лица, но и дверью, которую эти лица входили в чувственный мир. Именно с икон чаще всего сходили святые, когда являлись молящимся».[20]
«... я почел это чудо столь важным и замечательным...» – так и хочется сказать, прочтя эти строки, словами Д онага д'Анджело Браманте, старинного друга Рафаэля. Все это лишний раз доказывает, что нет храма без искусства, нет связи с мирами Высшими без истинного художества и нет без последнего духовного роста самого человека и эволюционного его восхождения на предназначенные ему Космосом вершины.
Понимая все это, мы можем себе представить, какой вред был нанесен целой стране, в которой искусство было заменено социалистическим реализмом, а связи с Высшим были оборваны и расшатаны. И еще один момент, который открывает нам Флоренский, исследуя проблему истинного искусства иконописи. Духовные подвижники, возведенные различными религиями в ранг святых, назывались свидетелями миров нездешних. И тут в рассуждениях Флоренского мы слышим многое из, того, что находим в книгах «Живой Этики», повествующих о новом энергетическом мировоззрении, которое зародилось на планете Земля в XX веке.
«Небо от земли – пишет русский священник и философ, – горнее от дальнего, алтарь от храма может быть отделен только видимыми свидетелями мира невидимого, – живыми символами соединения того и другого, иначе святыми тварями. Это они, зримые в видимом, свободные от своеобразия веку сему, преобразовали свое тело и, обновив свой ум, пребывают «превыше мирского смятения», в невидимом. Потому они и свидетели невидимому – свидетели сами собою, самим видом своим, ликом своим. Они живут с нами и доступны общению, даже доступнее нас самих, они не призраки земли, но плотно стоят на земле, совсем не отвлеченные, совсем не бескровные. Но они – не только они, не кончаются заглушено, тут же на земле; они – идеи, живые идеи мира невидимого. Они, свидетели, – можно сказать возникают на границе видимого и невидимого, как символические образы видений при переходе от одного сознания к другому. Они – живая душа человечества, которою оно взошло в мир горний, отложив призрачные мечтания при переходе и, восприняв иной мир, при возвращении долу, себя самих преобразили в ангельские образы мира ангельского».[21]
В этом удивительном фрагменте сквозь легкий налет традиционных церковных образов ярко пробивается высокая философская мысль о тех, кто обитал и обитает сразу в двух мирах – плотном и тонком, видимом и невидимом, о крепко стоящих на нашей грешной земле подвижниках, святых. Великих Душах, которые жертвуя достижениями своей эволюции, возвращаются на Землю, чтобы изменить ее энергетику, принести весть о нездешних «ангельских» мирах и помочь земному человечеству вырваться, наконец, из пут плотной и тяжелой материи нашего трехмерного мира. Свидетели миров иных, «живая душа человечества», Учителя, Подвижники, Святые ведут упирающееся человечество, сквозь инерцию плотной материи, по лестнице космической эволюции.
Истинные художники, так называемые свидетели свидетелей, являются их вестниками и посредниками между ними и человечеством.
И высшая реальность, и свидетели, и свидетели свидетелей, и истинное искусство, помогающее идти нам по пути космической эволюции – все это объединилось в феномене «Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи».
III. «Единых тайн двугласные уста»
Эти слова были написаны все тем же выдающимся поэтом Вячеславом Ивановым в стихотворении, посвященном жене:[22]
Два пламени полуночного бора,
Мы два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела!
Единых тайн двугласные уста,
Себе самим мы – сфинкс единый оба.
Мы две руки единого креста.
«Единых тайн двугласные уста» – самая значительная строчка этого прекрасного стихотворения, может быть целиком отнесена к супружеской чете Рерихов, двух великих подвижников, гармонично спаянных в одно целое миссией планетарно-космического масштаба.
