Так же, как можно мыслью помогать нашим живым друзьям, можно помогать и умершим друзьям, и даже быстрее и действительнее, потому что между нашей мыслью и их сознанием не стоят тяжеловесные вибрации физического мозга. В том невидимом мире, куда перешли наши умершие друзья, любящая мысль действует как нежная ласка, как привет любви здесь, на земле. Основатели религии, хорошо знавшие оккультную сторону жизни души, учредили молитвы об усопших с полным знанием всего значения этих невидимых взаимодействий.
Кроме мысленного влияния на определенных людей, которое нужно ясно отличать от внушения, действующего на волю людей и подвигающего их на тот или иной поступок, силу мысли можно употреблять с пользой для нашего развития и во время нашего сна. Человеку, умеющему сосредотачиваться, не трудно достигнуть этого: стоит перед засыпанием поставить перед собой, по возможности ясно и отчетливо, ту или другую задачу, которую хотелось бы разрешить, но не рассуждать о ней, а только поставить; это даст определенное направление мысли засыпающего, и Мыслитель, освободившийся от физических ограничений, будет продолжать работать над ней, и возможно, что решение вопроса окажется после пробуждения запечатленным в мозгу проснувшегося. Весьма полезно иметь на этот случай около своей постели записную книжку, чтобы не упустить мысль, которая легко теряется под напором грубых физических вибраций.
Следует также упомянуть о воздействии коллективной мысли, сознательно направленной одновременно несколькими людьми на определенную задачу. Сила такого соединенного тока мысли известна не только оккультистам, но и различным религиозным союзам или орденам, где еще сохраняется более глубокое знание внутренних процессов человеческой души.
Здесь мы подходим к противоположному полюсу силы мысли: насколько влияние доброй мысли может быть благодетельно, настолько же вредно может быть и влияние злой мысли. Мысль может ранить так же, как она может исцелять, приводить в тяжелое настроение так же, как и утешить. Дурные мысли, выбрасываемые людьми в ментальную атмосферу, буквально заражают воспринимающие их умы, множество людей сохраняют в себе скрытые семена зла, которые могли бы умереть естественной смертью и не принести плодов, если бы чужая дурная мысль не разбудила их к жизни. Мысли гнева и мести могут натолкнуть раздраженного человека на убийство, мысли осуждения и клеветы вызывают нездоровую подозрительность в умах людей, не защищенных сердечной добротой, и они легко могут вызвать несправедливые нападения на невинного человека.
Ум, создающий злые мысли, действует на подобные же мысли как магнит, и, привлекая их к себе, живет в сгущенной атмосфере мрака и злобы. От дурной мысли до дурного поступка – один шаг, и дурное воображение вызывает стремление осуществить свои мысленные порождения. Кроме того, допуская в свой внутренний мир дурные мысли, мы привыкаем к ним, и они постепенно теряют в наших глазах свой отталкивающий характер; понемногу мы начинаем приспосабливаться к создаваемой ими дурной атмосфере, как бедняки приспосабливаются к зараженному воздуху в плохо проветриваемых жилищах.
Сила злой мысли вообще велика, но она становится страшной, когда направляется обдуманно, с полным знанием ее оккультных законов. Предоставить эту силу во власть безнравственного или корыстного человека – это все равно, что вложить острый меч в руки сумасшедшего.
Прежде чем кончить эти беглые указания на силу мысли, следует еще упомянуть о значении сохранения энергии. Человек, не знакомый с оккультной стороной умственных процессов, расточает силу своей мысли самым бездумным образом; средний человек является творцом бесконечного количества ненужных волнений; он постоянно озабочен, удручен всевозможными тревогами, а между тем эта озабоченность и эти тревоги нисколько не меняют течения его жизни; следовательно, они – лишние. Но благодаря этому проводники его эмоций и мыслей в постоянно возбужденном вибрировании, что не только изнашивает их преждевременно, но и влияет на окружающих, которым передается то же возбуждение. Это – одна из причин, почему тонко чувствующему человеку бывает так трудно оставаться в толпе, которая всегда окружена целыми тучами возбужденных вибраций всех родов, по большей части мелких и совсем ненужных.
