Номера журнала
Анонс
 
Защитите имён выдающихся деятелей
Шапошникова Людмила Васильевна
Генеральный директор Музея имени Н.К.Рериха,
первый вице-президент МЦР, академик

Героическое творчество Елены Ивановны Рерих

Но ни ее Великая эволюционная миссия, ни те изменения, которые в ней произошли, не избавили ее от обычных земных забот. Жизнь со всеми ее трудностями, хлопотами и неудачами оставалась с ней и была неотъемлемой частью ее земного существования. Она потеряла мужа, глубоко ею любимого и почитаемого. Николай Константинович Рерих, великий художник, мыслитель, ученый и ее неизменный сподвижник, умер в декабре 1947 года. «Светлые Духи, – писала она в одном из писем, – уходят перед наступлением тьмы, и Облики Их остаются единственными Светочами во мраке грядущих бедствий». И потом еще через два месяца: «Действительно, кто сможет настолько посвятить себя такому постоянному предстоянию перед величием и красотою этих вершин, воплотивших и охраняющих величайшую Тайну и Надежду Мира – сокровенную Шамбалу».

Еще долго после ухода Николая Константиновича земная, лютая тоска сжимала ее огненное сердце. Она хотела вернуться на Родину, чтобы потрудиться во имя ее. Ни ее героическое космическое творчество, ни ее земные заботы не смогли заглушить в ее сердце память о Родине. «Я должна вернуться в Россию», – повторяла она. С течением времени был создан миф о том, что Елена Ивановна не хотела этого делать. Это утверждение не имеет оснований. Она рвалась на Родину, хотя, можно предположить, она знала, что ее там ожидало... Она обладала удивительным даром предвидения. Еще до начала В торой мировой войны она знала, что немцы вторгнутся в Россию. Но ни Москвы, ни Ленинграда, говорила она, немцам взять не удастся. Целая серия пророческих картин, написанных Николаем Константиновичем перед Великой войной, была сделана по видениям и предчувствиям Елены Ивановны. Во время войны она, насколько позволяли возможности, следила за ее ходом, но вопреки очевидности картина «Победа» была написана Николаем Константиновичем задолго до действительной победы над фашистами.

Накануне своего ухода Елена Ивановна еще раз повторила слова: «Не может быть, чтобы я не приехала (в Россию – Л.Ш.). Я должна приехать!» Эти слова передал ее старший сын Юрий Николаевич Рерих Рихарду Яковлевичу Рудзитису. «Я должна приехать!» Но где-то глубоко внутри она понимала, что план изменился и вряд ли это состоится. И все же надежда на возвращение на Родину жила в ней до последнего ее вздоха. В начале 1948 года Елена Ивановна и Юрий Николаевич покинули Кулу и приехали в Дели. Столица Индии встретила их трауром. Великий вождь национально-освободительного движения М.К.Ганди был убит во время молитвы религиозным фанатиком. Елена Ивановна тяжело переживала эту смерть. Из Дели они направились в Бомбей, куда были перевезены часть библиотеки, картины Николая Константиновича и архив Елены Ивановны с бесценными записями о сотрудничестве с Учителями и описанием того Космического эксперимента, о котором уже было рассказано. Оба они, Елена Ивановна и Юрий Николаевич, ждали прибытия в Бомбей парохода из России, который должен был доставить им въездные визы.

Пароход все не приходил, ожидание затягивалось. Кончился жаркий сезон, затем начались проливные дожди. Многие рукописи, плохо защищенные, испортились. Елена Ивановна переписала их вновь собственной рукой. Наконец, пришел пароход, но виз не привез. Родина отказала своей Великой дочери во въезде.

Больше не было смысла оставаться в жарком Бомбее, где Елене Ивановне было трудно дышать и работать. В Кулу, где ей все напоминало о Николае Константиновиче, она возвращаться не хотела. Они уехали в Восточные Гималаи и поселились в небольшом курортном городке Калимпонге. Сначала они жили в Гималайском отеле, затем Юрию Николаевичу удалось снять одноэтажный дом с мансардой. Дом назывался «Крукерти». Мансарда с низким косым потолком стала спальней и кабинетом Елены Ивановны. Там она писала письма своим американским друзьям – об организации Знамени Мира, о картинах Николая Константиновича, об издании и переводах книг Живой Этики. Она вспоминала о чудовищном предательстве Хорша, сообщала о нелегком положении в Индии, только что сбросившей колониальное иго, о войне в Кашмире и о многом другом, ибо всегда остро интересовалась политикой и умела ее реально и взвешенно оценивать. Но годы давали себя знать и она все больше и больше уставала и от продолжавшейся важной работы и от острых болей, по-прежнему терзавших ее страдающее тело.

Она хорошо понимала, что времени у нее с каждым днем остается все меньше и меньше, и дорожила каждой минутой. Она позволяла себе немного погулять только вечером. Она медленно спускалась по деревянной лестнице со своей мансарды и выходила в небольшой партер, украшенный цветочными клумбами. В «Крукерти» всегда было много цветов. К вечеру цветы пахли остро и тревожно. Она сходила по склону к сосновой аллее, откуда был виден хребет Канченджанги. Вечерние снега Священной горы светились розово и таинственно. Потом она снова поднималась к себе, окно в ее комнате вспыхивало мягким желтым светом. «Космическая ступень близится, и нужно встретить ее мужественно», – писала она.

Ее героическое творчество и героическая жизнь подходили к концу. Она знала, когда уйдет и записала карандашом в 1955-м: 6 октября. Она ошиблась всего лишь на один день. Ее уход состоялся 5 октября 1955 года. До этого она сказала Юрию Николаевичу, как все надо сделать. Сын отводил от нее глаза, стараясь судорожно сглотнуть комок, застрявший у него в горле. Он согласно кивал головой, не в состоянии произнести ни слова. Она успокоительным жестом коснулась его руки и сказала: «И еще пусть будет музыка. Помнишь, у Вагнера, в его «Валькирии»,­ "Заклятие огня"?» Она не знала, что пластинка с «Заклятием огня» осталась в Бомбее, с частью их багажа. В провинциальном полусонном Калимпонге Вагнера ни у кого не оказалось. Поэтому ее желание не было выполнено.

 
Версия для печати

Новости портала Музеи России
Лента предоставлена порталом Музеи России
Матариалы и пожелания направляйте по адресу news@museum.ru