Никогда Ю.Н. не говорил: "Я знаю", никогда не поучал. "Я слышал", "Я видел" — были обычными при рассказах о больших событиях. Эта "мелочь" характера тогда казалась неважной. Никогда не отвечал на вопросы: "Нужно сделать или поступить так-то". Обычно для ответа выносил из соседней с кабинетом комнаты нужную книгу Учения и, указывая на шлоку, предлагал подумать. "Ответы" всегда попадали в цель. Как же великолепно знал и продумал сам каждый штрих предлагаемого! Он был подлинным "Учителем на земле". Из заданных вопросов я сохранил некоторые "ответы", записав номера шлок.
Как-то я поделился с Ю.Н. результатами изучения полупроводников, свойств тонких энергий, перспектив радиоастрономии. Экспонаты Политехнического музея так захватили меня, что я с жаром рассказывал о своих "находках" в областях, новых для меня. Попросил выслушать меня, мои мысли о связи последних открытий с пространственными огнями, которые вызвали эти открытия.
Ю.Н. сказал, что завидует моему глубокому проникновению в сущность сложных изысканий современности, что не разбирается в этой сложности, что плохо помнит даже гимназическую физику. Когда же он предложил "прочесть" из второй части книги "Беспредельность" шлоки 827, 828, 829 и особенно 810 и произнес полные мудрого понимания мысли о Космическом Магните, я понял, что то, что мы пытаемся охватить как проявление физических закономерностей, Ю.Н. раскрыл в себе как Закон Духа, творящий природу и человека. Не многим дано так понять. Потому они обрели дар проникать в природу и человека Высшим Знанием. Легко было говорить по этим вопросам с Наставником.
Можно удивляться, как Ю.Н., не зная физики, мог предложить продумать параграфы 831-834.
Несомненно он знал и про полупроводники и тонкие энергии, но пришел к знанию другими тропинками. Впоследствии, уже после его ухода, посетив квартиру-музей Наставника, я увидел на полках книги последних изданий по высшей математике и по физике. Не для себя, но из желания быть понятым тратил он время на чтение, время, которого ему так не хватало. Учение требует широты, недоступной среднему уму. Вижу, как ученый лама Л. подготовил ученика, раскрыл свойства, необходимые для успешного выполнения жизненной миссии.
"Неведение лучше, чем головное познание", поэтому лучше посвятить аспиранта в "Учение Сердца".
Посвященные ламы, выполняющие поручения Владык, "раскрывают уже готовые проводники". И все же физическая помощь Гуру — Наставника — необходима для такого ускорения. Но нужно помнить, что в данном случае не ученик ищет и выбирает, а Гуру находит выбранного им ученика. Разница во времени объясняется неподготовленностью желающего и упрямой неспособностью осуществить прямые указания.
Потому невидимый Гуру проводит больше времени, наблюдая подающий надежду объект и ожидая готовности выполнить прямое указание. Он испытывает, оценивая его одаренность и силы кипения сердца. Поэтому не часто ламы находят "кипящих сердцем" учеников среди европейцев. Невозможно представить, как облегчается передача знаний от физического Гуру, когда в тайнике сердца созрела "твердая решимость посвятить себя служению страдающему миру".
Для первых шагов необходимо безотказное владение психическим аппаратом и способностью произвольной абстракции от внешнего мира. И это все. Но сила, раскрываемая в ученике при такой передаче, так велика, что она может убить самого ученика и искалечить окружающих при неправильном ее применении. Мы ропщем, что не приходит озарение, когда мы, видимо, чисты и доброжелательны. Но посмотрим, друзья, на свои "плохие" и, тем более, на "хорошие сны": сколько в них непорочности и жертвенной отреченности? Это к нам относятся слова "Голоса Безмолвия" о пороках, хохочущих и рыдающих на закате солнца: о роях мыслей, уводящих в "паутину обольщения".
Помню намеки Ю.Н. о зеркале души, которое безобразно увеличивает даже пылинку, которой не придавали значения раньше. Недоумевал я, когда Ю.Н. сдержанно говорил о приеме соды и других лекарств, о чем так настойчиво пишет Е.И., советуя не забывать их приема.
Параграф 217 из книги Мир Огненный кн.II показал мне односторонность моего понимания. Несомненно ценные представления получал Ю.Н. и от родителей. "Советуя, Отец никогда не настаивал, и мне, уже прошедшему школу самостоятельного обучения, не раз приходилось раскаиваться, когда, спрашивая, я решал поступить по-своему".
Вспоминается разговор о болях. Тогда я не понимал, что сердце может сжиматься и гореть, воспринимая атмосферические огненные битвы. Я думал, что боли происходят, когда, сосредотачиваясь, ученик перенапрягает центры, и это вызывает чувство рези в плечах, висках, гортани, но никак не в сердце.
Параграф 213 из книги А.И., читанной неоднократно, внес ужасающую ясность и необходимость соблюдения сугубой осторожности. Также параграфы 220-465 и 471 воспринимались иначе, чем прежде. После прочтения первого тома писем Е.И., я как-то глубже почувствовал величие Духа автора писем, чем читая и восхищаясь мудростью Агни Йоги, которая первой попала мне в руки. Очевидно, мощь идей Учения была так захватывающа, что стерла представление о Лице писавшем. В письмах же предстал живой человек, мудро мыслящий.
