Так каков же всё-таки механизм поддержания «счастья» во Вселенной: эволюционный, искусственный, сочетание того и другого? Тексты самого К.Э.Циолковского позволяют присоединиться к любому из этих вариантов. Что же это: некоторое концептуальное несоответствие или, скорее, ещё одна из многочисленных антиномий космической философии?
Итак, надежды потенциальных неофитов, ищущих в космической философии К.Э.Циолковского перспектив «жизни вечной», оказываются обманутыми. Какая-то пелена застилает и взоры некоторых исследователей космической философии. Они обращают внимание на пророчества никогда не кончающегося счастья, как бы не замечая в то же время, что фактически оно адресовано не человеку. Другое дело – некоторые люди смогут искусственным путём на основе достижений науки обрести бессмертие. Но «светит» оно лишь самым совершенным и гениальным из них – а вовсе не всем подряд!
Космическая этика как метафизическая, нормативная, абсолютная система
Ни термин «научная этика», которым обозначал свою этическую концепцию сам К.Э.Циолковский, ни термин «космическая этика», которым её часто обозначают другие, не фиксируют наиболее существенных и оригинальных черт этой концепции. Основные признаки этики К.Э.Циолковского, по мнению автора, состоят в том, что это – метафизическая, нормативная, абсолютная этическая система. Конечно, этика К.Э.Циолковского вполне может считаться космической, но лишь в определённом смысле, который раскрывается не всегда и не всеми авторами.
Научная или метафизическая этика?
Научной этическая концепция К.Э.Циолковского, во всяком случае, не является. Не входя в обсуждение вопроса, возможна ли «научная этика» вообще (это – дело специалистов, автор склонен присоединиться скорее к отрицательному ответу на этот вопрос), естественно поставить более конкретную проблему: в какой мере соответствует идеалам и нормам науки тот способ «извлечения» моральных императивов из «начал Вселенной», который мы находим у К.Э.Циолковского.
Наука отнюдь не доказывает существование атома-духа, да и сам К.Э.Циолковский неоднократно подчёркивал, что атом-дух науке неизвестен. Не может быть и речи о научном доказательстве наиболее фундаментального из свойств атома-духа, используемых К.Э.Циолковским для обоснования его этической системы, - его чувствительности. Всё это довольно тёмная метафизика, но отнюдь не наука. Сторонник какой-либо иной метафизической системы вовсе не обязан соглашаться ни с формулировкой императива истинного себялюбия, ни с его обоснованием. Наоборот, он приведёт множество аргументов в пользу иной метафизики. Такие споры могут длиться бесконечно.
Разумеется, никакого научного обоснования не имеют и образы эволюции космического разума, в которую на определённом этапе включается и человек. Они не вытекают ни из науки начала XX века, ни тем более из современных научных знаний, находясь в противоречии с наиболее модными сейчас взглядами по этому вопросу.
Таким образом, этика К.Э.Циолковского, о чём неоднократно говорилось выше, не научная, а метафизическая система. Применение термина «научная» стало возможным лишь потому, что К.Э.Циолковский не проводит различия между наукой и метафизикой. Но метафизика – это не наука (не физика!), и метафизические идеи нельзя рассматривать как нечто однопорядковое с научным знанием. Космичность – лишь одна из характеристик этики К.Э.Циолковского, более существенной чертой которой является её принципиальный неоантропоцетризм. Космизм, как уже отмечалось, включает множество довольно различных концепций. Это в полной мере относится и к его этическим аспектам. Этика Н.Ф.Фёдорова космична, этика Н.К. и Е.И.Рерихов космична. Космична и этика К.Э.Циолковского, но в совершенно ином смысле, чем эти этические системы.
Нормативный характер этики К.Э.Циолковского. Этика К.Э.Циолковского – жёстко нормативная система, т.е. совокупность предписаний, как должны поступать разумные существа, включая человека, и как они поступать не должны. Примеры подобных предписаний были приведены выше.
Этика Циолковского как абсолютная система. Поскольку этические нормы, согласно К.Э.Циолковскому, извлекаются из Вселенной, его этика носит абсолютный характер и одинакова для всех ступеней ноокосмической иерархии – человека до «высших существ», будь то даже сверхмогучий «президент» эфирного острова. Императив истинного себялюбия в его метафизической интерпретации должен одинаково целенаправлять деятельность всех разумных существ космоса, и человеческих, и надчеловеческих: «Нельзя отрицать, что совершенное сильнее несовершенного и поэтому, побуждаемое истинным эгоизмом, ликвидирует всё несовершенное и страдальческое. Самозарождение же будет допускаться очень редко для обновления и пополнения регрессирующей высшей жизни. Такова может быть мученическая и почётная роль Земли»[4]. Цитированный текст ясно показывает, что «истинное себялюбие» рассматривается К.Э.Циолковским в качестве универсального, т.е. абсолютного, этического требования. Но освоение этих абсолютных норм этики происходит постепенно, по мере изучения Вселенной, постижения её «начал». Иначе решает эту проблему Л.В.Лесков, который не видит в этике К.Э.Циолковского каких-либо универсальных, абсолютных смыслов, рассматривая её как эволюционную. Согласно интерпретации Л.В.Лескова, этические императивы в рамках космической философии существенно различны для человека и высших существ. По мнению автора, Л.В.Лесков не различает само содержание космической этики, её фундаментальные смыслы и уровень их постижения в ходе эволюции разума. Из текстов К.Э.Циолковского ясно вытекает, что никаких принципиальных различий этических идеалов, норм и принципов для различных проявлений космического разума К.Э.Циолковский не признавал. И это вполне понятно: «Начало Вселенной все цивилизации раскрывают одинаково, все цивилизации находятся между собою в контакте, цели у них общие. Вот почему не может быть никаких существенных различий в этических императивах, которые для всех универсальны и неизменны».
