Именно стране и камню дали наименование магов, а не магам наименование страны и камня. Плиний нам сообщает, что у римлян венчальные кольца намагничивались жрецами перед церемонией....
Глава VII
<...>
Исцеление, чтобы в самом деле быть таковым, требует или веры от пациента или крепкого здоровья, объединённого с сильною волею, со стороны оператора. При наличии надежды и упования, дополненного верой, можно вылечиться самому почти от любой болезни. Гробница святого; священная реликвия; талисман; лоскут бумаги или одеяния, переданный предполагаемым целителем; патентованное средство, рекламируемое от всех болезней; эпитимья или обряд; накладывание рук или несколько внушительно произнесённых слов — любое из них поможет. Самоизлечение — это вопрос темперамента, воображения. В тысячах случаев доктору, священнику или реликвии приписывается честь того излечения, которое было совершено единственно и исключительно неосознанною волею пациента. Женщине с кровоизлияниями, протиснувшейся через толпу, чтобы прикоснуться к одеянию Иисуса, было сказано, что её "вера" сделала её здоровой.
Влияние сознания на тело настолько мощно, что оно творило чудеса во все века. <...>
Но, а если пациент не верит, что тогда? Если он физически негативен и восприимчив, а целитель сильный, здоровый, положительный и решительный, то болезнь может быть удалена властною волею оператора, который сознательно или бессознательно, привлекает к себе и подкрепляет себя универсальным духом природы и восстанавливает нарушенное равновес ие ау ры пациента. Он может применять в качестве пособия распятие, как делал Гасснер ; или возлагать руки и "хотеть", как француз Зуав Джекоб и наш прославленный американец Ньютон, исцеливший многие тысячи страдальцев, и многие другие; или же подобно Иисусу и некоторым апостолам, он может исцелять словами приказания. Во всех этих случаях процесс один и тот же.
Во всех этих случаях исцеление радикальное и действительное безо всяких вторичных явлений. Но если человек, который сам физически нездоровый, попытается исцелять других, то это не только не удастся ему, но часто наделит своею болезнью пациента и лишит его даже той силы, какою он обладает. Дряхлый царь Давид восстанавливал свою увядшую жизнеспособность здоровым магнетизмом юной Абишаг; и медицинские труды повествуют нам об одной состарившейся леди из Бата, в Англии, которая таким же образом разрушала организм у двух служанок последовательно.
Мудрецы древности, а также и Парацельс, удаляли болезнь прикладыванием здорового организма к заболевшей части тела, и в трудах упомянутого философа огня их теория изложена смело и категорично. Если нездоровая личность, будь то медиум или нет, займётся целением, то его силы может оказаться достаточно, чтобы потревожить болезнь в её нынешнем месте и заставить переместиться в другое место, где она снова проявится, а пациент тем временем будет думать, что он исцелён.
Ну, а что будет, если целитель морально нездоровый? Последствия могут быть безмерно хуже; ибо легче лечить телесную болезнь, чем очищать организм от моральной низости. <...>
Целитель, в таком случае, передаёт своему пациенту (который теперь стал его жертвой) нравственную отраву, которой заражён его собственный ум и сердце. Его магнетическое прикасание становится осквернением; его взгляд — профанацией. Против этой предательской заразы у пассивно воспринимающего объекта нет никакой защиты. Целитель держит его в своей власти, зачарованного и бессильного, как змея держит под своим взглядом слабую птичку. Зло, которое такие целители могут причинить, неизмеримо велико; а таких целителей - сотни.
<...> магические силы никогда не становятся достоянием тех, кто погрязли в порочных наклонностях. Только чистые сердцем "видят Бога" или пользуются божественными дарами - только такие могут исцелять телесные недуги и позволять себе с сравнительной безопасностью отдаваться руководству "незримых сил". Только такие могут излить мир на души своих встревоженных братьев и сестёр, ибо целительные воды не изливаются из отравленных источников, виноград не растёт на терне, и чертополох не родит винных ягод. Но, несмотря на всё это, "в магии нет ничего сверхъестественного"; она есть наука, и даже "власть изгнания злых духов" являлась её отраслью, которую посвящённые изучали отдельно. <...>
Вышеприведённых набросков достаточно, чтобы показать, почему мы крепко придерживаемся древней мудрости, предпочитая её любым новым теориям, которые высиживаются на основании событий наших дней по поводу действия оккультных сил человека. <...>
В этом веке холодного рассудка и предвзятых мнений даже Церкви приходится искать помощи у науки. Построенные на песке верования, высоко поднявшиеся, но бескорние догмы рассыпаются под холодным дыханием исследований и в своём падении увлекают за собой истинную религию. Но томление по какому-либо признаку Бога и жизни после смерти остаётся в человеческом сердце так же сильно, как всегда. И напрасна софистика науки - она никогда не заглушит голоса природы. Представители науки только отравили чистые воды простой веры, и теперь человечество видит своё отражение в мутной воде, в которой поднята вся муть со дна когда-то чистого родника. Антропоморфический Бог наших отцов заменён антропоморфическими чудовищами, и что ещё хуже, заменяется отражением самого человечества в этих водах, чья рябь посылает ему обратно искажённые образы истины и фактов в таком виде, в каком они рождаются в его заблудившемся воображении.
