Известно, что уча, мы учимся: проверяем и пополняем свои знания, совершенствуемся в умении излагать свои мысли, развиваем находчивость. «Много интересных вопросов приходится разбирать, — делится Елена Ивановна с Николаем Константиновичем. — Делаю это иногда с величайшим удовольствием...» Чуть раньше, в этом же письме, мы встречаем следующие строки: «...Учитель доверил мне все очищение Учений».[6] Они нуждаются в некотором пояснении. В 1934 году Великий Владыка Указывает Елене Ивановне на то, что желает видеть ее письма собранными и изданными отдельной книгой. «Ты пишешь для мира»,[7] — говорит Он. Сама Елена Ивановна объясняет это поручение своего Наставника чудовищной профанацией и невежественными толкованиями Сокровенного Знания, все больше и больше отдаляющими человечество от Истины. «Сколько нагромождений и искажений накопилось уже вокруг Учения, данного Великой Иерархией, — читаем мы у нее. — Владыка все время говорит о необходимости огненного очищения Учения. Потому я всегда так прошу спрашивать меня все непонятное».[8] «Столько пишется о Великих Учителях, столько фантастической и подчас убогой чепухи, но и порой вредных искажений нагромоздилось вокруг этих Великих Обликов, так же как и на всех Учениях, что, истинно, наступило время очищения».[9]
В рукописи книги «Мир Огненный», хранящейся в архиве Международного Центра Рерихов, встречается несколько высказываний Учителя, которые не вошли в известное всем нам издание, видимо, из-за присущей Елене Ивановне скромности. «Даже не подозреваешь, как твои писания будут исцелять тех, кто искал и забрел в темноту, — записано в старой тетради в черном клеенчатом переплете. — Я вижу чудесный том и тысячи духов, изучающих твои письма. Все твои мысли дадут огненный посев».[10] «На твоих посланиях будут учиться молодые ищущие и старые заблудившиеся. Когда пишешь, имей в виду легионы, ибо твои послания коснутся их».[11] «Твои послания... останутся в истории как чудесные послания сердца и духа».[12]
Вторая причина — перед нами, прежде всего я имею в виду исследователей рериховского наследия, ценнейший исторический документ, ибо на страницах писем отражена история, как самой жизни семьи Рерихов, так и становления духовно-культурного движения, ныне носящего их имя. История эта (прежде всего на примере американских учеников — сотрудников Музея Николая Рериха в Нью-Йорке, которых Елена Ивановна знала лично) предстанет перед читателем во всех подробностях: на страницах писем мы встретим Указания Владыки относительно текущих событий и будущих начинаний, рекомендации, предостережения и советы самой Елены Ивановны. Однако, люди есть люди, и внутренняя атмосфера в группе, взаимоотношения сотрудников нередко оставляли желать лучшего. Порой, кажется, что все строки Елены Ивановны, написанные в далекие 20-е — 30-е годы, это один призыв к единению и дружелюбию между сотрудниками в Делах Учителя. Сурово и с великой болью в сердце напоминает Елена Ивановна о той огромной ответственности, что возложена на призванных к Великому Строительству. Ответственности перед Учением и перед другими людьми. «...Вам предъявлены совершенно другие требования не только Вл[адыкой], но и людьми, смотрящими на вас, как на образец всего высокого. Особо строго будут они судить вас и не простят вам своего смущения и разочарования в Учении, которое не смогло переделать природу получившего его».[13] Сегодня для многих из нас, именующих себя последователями великих людей и «несущих на своем щите мировое имя» Рериха, это повод задуматься, заполнена ли наша жизнь «прекрасными поступками терпимости, вмещения и великодушия»[14] или тратится на поиски виновных, деление на «своих» и «чужих» и отвлеченные призывы к духовности и культуре, обращенные, опять же, к другим?
Трагическая история разлада, случившегося в группе американских учеников в 1935 году и закончившегося судебным процессом, практически не известна широкому читателю. Но на страницах писем она освещена во всех подробностях, и не только потому, что жившая в Индии Елена Ивановна не имела другой возможности следить за ходом судебной тяжбы. Ее глубоким убеждением было то, что свидетельства об этом чудовищном преступлении против Культуры (на основании подложных документов суд признал полотна Н.К.Рериха из Нью-Йоркского Музея, равно как и само здание, собственностью его доверенного лица — Л.Хорша, без всякого протеста со стороны общественного мнения) должны остаться для потомков как предостережение. «Если люди перестанут противиться злу, то хаос захлестнет их». История судебного процесса с Хоршем — это история об извечной битве Света и тьмы, разыгрывающейся в человеческих сердцах, о мужестве и благородстве, о вероломстве и чудовищном моральном падении.
