Пьер зарабатывает в Школе физики 500 франков в месяц. Пока Мари не получит диплома на право преподавания во Франции, эти 500 франков останутся единственным средством существования супружеской четы.
Ребяческое самолюбие подзадоривает Мари. Она читает, перечитывает поваренную книгу, добросовестно делает на полях пометки, описывая в строго научных терминах свои опыты, провалы и удачи.
Второй год замужества. 12.09 Мари родила дочь Ирен, чудесного младенца, будущую обладательницу (вслед за родителями) Нобелевской премии! Мысль о выборе между семейной жизнью и учёной карьерой даже не приходила в голову Мари. Она решила действовать на всех фронтах: любви, материнства и науки, – ничем не поступаясь. Страстное желание и воля обеспечили ей успех и тут.
В один и тот же год, с промежутком в три месяца Мари дала миру своего первого ребёнка и результат своих первых изысканий.
Вскоре после рождения девочки к супругам переехал овдовевший отец Пьера, который оказался драгоценным помощником Мари.
Какой путь пройден с ноябрьского утра 1891 года, когда эта полька прибыла в вагоне четвёртого класса на Северный вокзал! Перед Маней Склодовской раскрылись физика, химия и целая жизнь женщины. Она преодолела множество препятствий, и мелких и огромных, всецело полагаясь на свою выдержку и исключительное мужество. Эта борьба, эти победы изменили её физически, преобразили даже само лицо. Нельзя без трогательного чувства смотреть на фотографию Мари Кюри в 30-летнем возрасте. Крепкая, слегка приземистая девушка стала каким-то нематериальным существом. Хочется сказать: "Какая обольстительная, интересная, хорошенькая женщина!" Но не решаешься, взглянув на этот огромный лоб и потусторонний взгляд.
Мадам Кюри собралась на свидание со славой и навела на себя красоту...
Два диплома, звание преподавателя, работа по изучению магнитных свойств закалённых сталей – таков итог деятельности Мари к концу 1897 года, когда она, оправившись после родов, возвращается к научной деятельности.
Следующая ступень в поступательном развитии карьеры Мари – защита докторской диссертации. В поисках темы Мари останавливается на статьях французского физика Анри Беккереля, обнаружившего, что соли урана самопроизвольно испускают лучи неизвестного происхождения. Он открыл то явление, которое впоследствии получит от Мари Кюри наименование "радиоактивность".
Какая замечательная тема для научного исследования – эти новейшие работы в европейских лабораториях пока никем не изучались. А как увлекательно вдруг кинуться на произвол судьбы в неведомую область и попытаться понять, откуда возникает энергия, непрестанно выделяемая содержащим уран веществом в виде излучения, какова природа этих излучений...
В полное распоряжение Мари предоставляется холодная сырая мастерская на первом этаже института. Климат в этой небольшой комнате оказывается роковым для чувствительных электрометров, да не очень полезен и для здоровья самой Мари... Но разве это так важно? Мари не унывает. Она изыскивает возможности ставить опыты и в этом помещении, хотя в рабочей тетради можно прочитать: "Температура 6,25°!!"
После нескольких недель работы получен первый результат – непонятное излучение атомного происхождения!
Оставив изучение урана, Мари принимается за исследование всех известных химических элементов. И результаты не заставили себя долго ждать. Соединения тория, как оказалось, излучают самопроизвольно лучи, подобные лучам урана. Молодая учёная взглянула на дело правильно: данное явление свойственно не одному урану, и этому свойству необходимо дать особое название. Мадам Кюри предложила назвать его "радиоактивностью", а уран и торий – "радиоэлементами".
Радиоактивность до такой степени увлекла Мари, что молодая учёная неустанно исследует самые различные вещества. Любознательность – главная добродетель учёного, а Мари обладает ею в высокой степени, чудесной женской любознательностью! Не ограничиваясь рассмотрением чистых элементов, их солей и окислов, она решила использовать коллекцию минералов в Школе физики.
И вдруг – полная неожиданность: радиоактивность оказывается гораздо значительнее, чем можно было ожидать, судя по количеству урана и тория в данных образцах!
"Какая-то ошибка в постановке опыта...", – думает Мари, так как сомнение – первая, непременная реакция учёного при получении неожиданного результата.
Мари тщательно заново производит измерения – тот же результат. Десять, двадцать, тридцать раз проверяет себя. Наконец, остаётся единственное объяснение: возможно, исследуемые минералы содержат в очень небольшом количестве некое вещество с гораздо большей радиоактивностью, чем торий и уран.
Но что это за вещество? Ведь в предыдущих своих опытах Мари исследовала все известные химические элементы.
Молодая учёная даёт уверенный ответ с той исключительной смелостью, какая свойственна только выдающимся умам. Она высказывает дерзкую гипотезу: данные минералы, несомненно, содержат радиоактивное вещество, а само это вещество – ещё не известный химический элемент, новый химический элемент!
Новый элемент! Гипотеза чарующая, заманчивая, но... всего лишь гипотеза. Пока это радиоактивное вещество находится только в воображении Мари и Пьера. Но оно существует! И придёт день, когда Мари сдержанным тоном, но с увлечением скажет Броне:
– Послушай, то излучение, природу которого я не могла объяснить, происходит от неизвестного химического элемента. Он существует, надобно лишь его найти! Мы в этом уверены.
Исключительные минуты исключительной жизни. Об исследователе и его открытии профаны создают себе представление романтическое и... совершенно ложное. Самый "момент открытия" бывает не всегда.
В работе учёного столько тонкостей, столько тяжёлого труда, поэтому невозможно, чтобы уверенность в достигнутом успехе вдруг вспыхнула, как молния, и ослепила своим блеском. Мари перед своими приборами едва ли сразу испытала упоение победой. Оно растянулось на несколько дней решающих усилий, подстёгнутых блестящей надеждой.
Но тот момент, когда Мари, убеждённая, что идёт по горячим следам неведомого вещества, поверила свою тайну старшей сестре, – этот момент, наверно, был особенным. В сообщении, напечатанном в "Докладах Парижской академии наук" в связи с заседаниями 12 апреля 1898 года говорится: "Мари Склодовска-Кюри заявляет о том, что в минералах с окислом урана, вероятно, содержится новый химический элемент, обладающий высокой радиоактивностью".
Так был сделан первый шаг к открытию радия.
Силой собственной гениальной интуиции Мари пришла к убеждению, что неведомое вещество должно существовать. Но требуется раскрыть его инкогнито. Надо иметь возможность открыто заявить: «Оно есть. Я видела его».
Учитывая поразительный характер уже достигнутого, Пьер Кюри решает оставить временно свою работу над кристаллами и принять участие в попытках Мари обнаружить новый элемент.
Три года тому назад любовь соединила его с удивительной женщиной. Любовь... А может быть, таинственное предвидение, непогрешимый инстинкт?
